Неточные совпадения
— Слава Богу! благодарю вас, что вы мне это передали! Теперь послушайте, что я вам скажу, и исполните слепо. Подите к ней и
разрушьте в ней всякие догадки о
любви, об экстазе, всё, всё. Вам это не трудно сделать — и вы сделаете, если любите меня.
Бесправное, оно подрывает доверие к праву; темное и ложное в своей основе, оно гонит прочь всякий луч истины; бессмысленное и капризное, оно убивает здравый смысл и всякую способость к разумной, целесообразной деятельности; грубое и гнетущее, оно
разрушает все связи
любви и доверенности, уничтожает даже доверие к самому себе и отучает от честной, открытой деятельности.
Логика влюбленных, иногда фальшивая, иногда изумительно верная, быстро возводит здание догадок, подозрений, но сила
любви еще быстрее
разрушает его до основания: часто довольно для этого одной улыбки, слезы, много, много двух, трех слов — и прощай подозрения.
Желтое, сонное лицо, вялый взгляд и зевота, которые бывали у Надежды Федоровны после лихорадочных припадков, и то, что она во время припадка лежала под пледом и была похожа больше на мальчика, чем на женщину, и что в ее комнате было душно и нехорошо пахло, — все это, по его мнению,
разрушало иллюзию и было протестом против
любви и брака.
Было время, когда я думал твоей
любовью освятить мою душу… были минуты, когда, глядя на тебя, на твои небесные очи, я хотел разом
разрушить свой ужасный замысел, когда я надеялся забыть на груди твоей всё прошедшее как волшебную сказку…
Как в тот год, когда я только узнал тебя, я ночи проводил без сна, думая о тебе, и делал сам свою
любовь, и
любовь эта росла и росла в моем сердце, так точно и в Петербурге и за границей я не спал ужасные ночи и разламывал,
разрушал эту
любовь, которая мучила меня.
Я не
разрушил ее, а
разрушил только то, что мучило меня, успокоился и все-таки люблю, но другою
любовью.
То, что казалось бы другому доказательством нежнейшей
любви, — пренебрегал он часто как приметы обманчивые, слова, сказанные без намерения, взгляды, улыбки, брошенные на ветер, первому, кто захочет их поймать; другой бы упал духом и уступил соперникам поле сражения… но трудность борьбы увлекает упорный характер, и Печорин дал себе честное слово остаться победителем: следуя системе своей и вооружась несносным наружным хладнокровием и терпением, он мог бы
разрушить лукавые увертки самой искусной кокетки…
Обнять гордой мыслью все мироздание, направить могучую руку на славные подвиги, стать одному против целого мира,
разрушить все препятствия и отыскать свое счастье в наслаждениях высокой славы и верной
любви — вот возвышенные стремления юношеского возраста.
Не иди на военную службу, какие бы тебе за это ни грозили кары; отказывайся от присяги, не судись ни с кем; не будь даже самым маленьким колесиком государственного механизма, который только уродует и
разрушает жизнь; откажись от всех привилегий, не пользуйся удобствами и комфортом, которые для тебя создает трудовой народ, сам ими не пользуясь; люби всех людей, служи им своею
любовью, кротостью и непротивлением; люби даже животных, не проливай их крови и не употребляй в пищу.
Казалось, малейшая безделица, одно наименование кем-либо Густава Адольфом могло
разрушить усилившуюся к нему
любовь Луизы, как малейший ветерок
разрушает карточные палаты.
Слыша о
любви Антона к науке, слыша о привязанности к нему врача Фиоравенти, барон радовался тому и другому: то и другое должно было
разрушить навсегда унизительную связь с отчужденным.
Князь слушал их и понимал, даже, отуманенный ревнивым чувством, верил им, но
любовь его к княжне от этого не уменьшалась. Он страшно страдал, но любил ее по-прежнему. Один нежный взгляд, одно ласковое слово
разрушали козни ее врагов, и князь Сергей Сергеевич считал ее снова чистым, безупречным существом, оклеветанным злыми языками.
И что доброго успевала создать родная в сердце дочери, то нередко
разрушали неблагоразумные беседы мамки и сенных девушек, сказки о похождениях красавцев царевичей, песни, исполненные сладости и тоски
любви.
— Ах, владыко, да как же на нее не полагаться: тайны-то уже там очень большие творятся — вся благодать оттуда идет: и материно молоко детопитательное, и
любовь там живет, и вера. Верь — так, владыко. Там она, вся там; сердцем одним ее только и вызовешь, а не разумом. Разум ее не созидает, а
разрушает: он родит сомнения, владыко, а вера покой дает, радость дает… Это, я тебе скажу, меня обильно утешает; ты вот глядишь, как дело идет, да сердишься, а я все радуюсь.